обманчив...
12.09.1972
Наш друг запил. Это может кончиться плохо, в кино особенно, и ему уж никто не поможет. Ложиться в больницу он не хочет. У Марины в Париже сбежал старший сын. Позвонил через несколько дней, когда его уже разыскивала полиция: «Не беспокойся, я проживу без тебя». У каких-то своих хиппи.
Теория, что «его надо загрузить работой, чтоб у него не было времени (и тогда он не будет пить)» - полной ерундой оказалась. В двух прекрасных ролях*, у ведущих мастеров… в театре «Гамлет», «Галилей» и пр., по ночам сочиняет, пишет… Скорее от загруженности мозга, от усталости ударишься в водку, а не от безделья.
* Речь идёт о ролях в к/ф «Четвертый» и «Плохой хороший человек»
09.10.1972
Высоцкий:
- Валера, я не могу, я не хочу играть… Я больной человек. После «Гамлета» и «Галлилея» я ночь не сплю, не могу прийти в себя, меня всего трясёт – руки дрожат… После монолога и сцены с Офелией я кончен… Это сделано в таком напряжении, в таком ритме - я схожу с ума от перегрузок… Я помру когда-нибудь, я когда-нибудь помру… а дальше нужно ещё больше, а у меня нет сил… На что мне это нужно?... Хочется на год бросить это лицедейство… это не профессия… Хочется сесть за стол и спокойно пописать, чтобы оставить после себя что-то.
Наш друг запил. Это может кончиться плохо, в кино особенно, и ему уж никто не поможет. Ложиться в больницу он не хочет. У Марины в Париже сбежал старший сын. Позвонил через несколько дней, когда его уже разыскивала полиция: «Не беспокойся, я проживу без тебя». У каких-то своих хиппи.
Теория, что «его надо загрузить работой, чтоб у него не было времени (и тогда он не будет пить)» - полной ерундой оказалась. В двух прекрасных ролях*, у ведущих мастеров… в театре «Гамлет», «Галилей» и пр., по ночам сочиняет, пишет… Скорее от загруженности мозга, от усталости ударишься в водку, а не от безделья.
* Речь идёт о ролях в к/ф «Четвертый» и «Плохой хороший человек»
09.10.1972
Высоцкий:
- Валера, я не могу, я не хочу играть… Я больной человек. После «Гамлета» и «Галлилея» я ночь не сплю, не могу прийти в себя, меня всего трясёт – руки дрожат… После монолога и сцены с Офелией я кончен… Это сделано в таком напряжении, в таком ритме - я схожу с ума от перегрузок… Я помру когда-нибудь, я когда-нибудь помру… а дальше нужно ещё больше, а у меня нет сил… На что мне это нужно?... Хочется на год бросить это лицедейство… это не профессия… Хочется сесть за стол и спокойно пописать, чтобы оставить после себя что-то.
А книгу эту, наверное, и впрямь прочту. Осталось разыскать.